Водолазной службе Поисково-спасательного отряда МЧС России по Калининградской области более 25 лет. В штате – 29 сотрудников, имеющих квалификации водолазов. Они трудятся в разных территориальных подразделениях, каждый из них – специалист широкого профиля. Работа под водой – лишь одна из множества их “спасательных” профессий. Восемь человек имеют допуск к глубоководным спускам – до 75 метров. Сейчас формируется группа специалистов по подводному разминированию, её костяк уже составляют десяток добровольцев.
Круглый год эти люди участвуют в поиске и спасении пострадавших в происшествиях на водных объектах края: в летний сезон – отдыхающих на необорудованных пляжах, зимой – любителей зимней рыбалки, провалившихся под лёд.
Валентин Василевский работает в калининградском поисково-спасательном отряде с момента основания в 1995 году. За это время участвовал в сотнях операций. В том числе в ликвидации завалов домов, которые были взорваны в результате терактов в Москве в сентябре 1999 года.
Валентин Николаевич – опытный спасатель, имеет больше десяти специальностей, связанных со спасением людей, является одним из опытных водолазов МЧС в Калининградской области.
– Валентин Николаевич, расскажите, как вы пришли в отряд?
– В 1995 году я попал в МЧС не случайно. Служил в войсках гражданской обороны. И когда уволился, как раз в области стали создавать поисково-спасательный отряд. Я пришёл, меня записали. Когда отряд аттестовался на проведение водолазных работ, мы все отучились на водолазов. Это было интересно, мы были молодые, и с девяносто восьмого года я стал водолазом.
– В чём заключается работа водолаза МЧС? Чем она отличается от работы, например, водолазов Балтийского флота?
– Основная задача – это поиск утонувших людей, потому что в области очень много водных объектов. Это и море, и два залива, различные озёра, реки. А сложность в том, что всё-таки у нас не Красное море, не Средиземное, и на Балтике видимость не такая хорошая.
– Какие сложности в работе?
– Психологическая должна быть подготовка: всё-таки ты должен ожидать, что найдёшь погибшего человека, и то, что ты его ищешь в полной темноте или мутной воде. Те глубины, которые у нас есть, не так страшны.
– Были такие люди в профессии, которые терялись, уходили после первого дня поисковых работ?
– Да, бывает и такое. Водолаз технически очень сильно подготовленный, всё сделает под водой, но не может искать тела. Это не его. Да, он занимался подводно-техническими работами, которые бывают у нас. А если приезжали на поиск утонувшего, то был страхующим водолазом.
– С каким оборудованием начинали работать?
– Основное – это водолазный костюм, дыхательный аппарат, страхующие верёвки и ручной фонарь. Мы «лёгкие» водолазы были. Сейчас оснащение уже другое – у нас несколько видов костюмов для различных работ, мы можем даже изотермическую резку сделать, сварку подводную. Достаточное количество подводных дронов, приборов подводного поиска, освещение, телевизионные комплексы есть.
– Как часто используете роботов и как они помогают в работе?
– Сейчас дроны стали использовать при поиске утонувшего человека. Когда говорят, что вот здесь утонул человек, то не факт, что он именно в этом месте утонул. Потому что люди, бывает, в панике ошибаются. И когда есть возможность, пока водолаз одевается или готовится, или есть какие-то сомнения, то опускаем подводный аппарат.
– Насколько вообще водолаз должен быть физически подготовлен?
– Лёгкое снаряжение водолаза – почти 40 килограммов. Это летом. Зимние, бывает, доходят до 60 килограммов. Всё зависит от условий работы. А так первое, что должно быть – всё-таки здоровье. У нас есть своя водолазная медицинская книжка. Нужно пройти большое количество врачей. Психолог важен, чтобы не терять на подготовку человека время и деньги – мы его подготовим, а выполнять работу он не сможет.
– Первое погружение своё помните?
– Первое погружение не помню, но запомнилось из молодости, когда в Янтарном рыбаки утонули – тянули сети и вместе с баркасом перевернулись. Мы все ямы проверяли на глубине 10-12 метров, а в них ничего не видно. Опасность была – много сетей, и запутаться в них легко. Всех четырёх нашли потом.
– Какой самый опасный район работ?
– Это калининградские порты: рыбный или торговый. Там под водой очень много металлических и железобетонных конструкций. Подземных ходов, оставшихся от немцев, мы там не видели, но полно арматуры – вот это для водолаза опасно. Там легко зацепиться, пораниться, повредить оборудование. К тому же, на дне очень много ила, не всегда всё это видно. Ещё река Неман, там течение сильное. Когда зимой мальчика искали два года назад, выпилили лёд – метр на метр прорубь, так из неё вода наружу вырывалась. За водолазом чуть ли не стальной страхующий трос опускали.
– Что хотите коллегам пожелать в профессиональный праздник?
– Как говорят водолазы, чтобы количество погружений равнялось количествам всплытий, чтобы все были здоровы, чтобы всем сопутствовала удача, и не было никаких нештатных ситуаций.
Константин Морозов
Фото Екатерины Калиниченко
