Город, который лидирует после Калининграда по количеству разнообразных музеев на квадратный метр, – это Зеленоградск
Туристы спешат в музеи кошек, мусора, ангелов и сов, однако это больше не про познание, а про развлечение. Те же, кто хочет узнать о курортном городе чуть больше, чем «это город кошек», идут в краеведческий музей. В этом году ему исполняется 25 лет. «Большая районка» рассказывает о юбиляре.
И светло, и тепло
Это здание невозможно проглядеть, просмотреть, упустить из вида. Выходя из электрички, да и приезжая на машине, которую, скорее всего, придётся парковать в районе вокзала, вы не пройдёте мимо музея. А вот трубочист, расположившийся у печной трубы (где же ещё?) в глаза не бросается. Да и работник он не самый загруженный, мягко говоря, дом уже давно газифицирован. Но вот печь, которая находится внутри, по-прежнему может исполнять свои прямые обязанности. Сейчас же около неё останавливаются не для того, чтобы погреться, а просто полюбоваться. Даже местных она впечатляет. Конечно же, жители нашей области прекрасно знают, что такое голландские печи. Прямоугольные, облицованные клинкерным кирпичом и с витиеватыми изразцами. Кстати, знаете, как отличить довоенные печи от новодела? Раньше их облицовывали на углах не встык, а закругляя края. В них нет острых углов.
Сохранились в музее и аутентичные радиаторные батареи. Они располагаются под огромными окнами на всю длину, рассказывает специалист по просветительской работе Зеленоградского краеведческого музея Елена Быкова:
«У нас прекрасная система отопления, которой больше ста лет, она выручает и по сей день. У нас очень тепло в музее. Поэтому печь мы нашу бережём. Немцы были очень практичные. Поэтому, как правило, планировка в доме была как анфилады во дворце. Только не по прямой, а по кругу. Нет запутанных коридоров. И каждое окно выходит на улицу. Благодаря тому свету, которое проникает в окно, коридор освещать не надо. Поэтому и окна были большие, чтобы больше солнечного света проникало в здание. Тот же клинкер почему делали? Потому что климат у нас влажный. А с клинкера водичка стекает и не пропитывается. И плиточку белую старались использовать. Потому что климат у нас серый. Большую часть года у нас пасмурно. Поэтому старались из светлого материала строить дома».
Терем и готика
Сам музей располагается в фамильной вилле, построенной по индивидуальному проекту в начале ХХ века, по силуэту напоминает русский терем, но с элементами готики в верхней части. Точной даты его создания нет, впервые на фотографиях вилла появляется в период с 1905 по 1909 год. Она носит имя адвоката и нотариуса Макса Крелла.
Если гости музея восхищаются огромной печью, сохранившейся плиткой в ванной, старинными часами, то для его сотрудников самый ценный экспонат – это один кирпич, объясняет экскурсовод:
«Долгое время мы думали, что Макс Крелл первый и единственный собственник этого здания. Но, делая около четырёх лет назад ремонт внутри помещения, мы обнаружили удивительную находку – в кирпиче отпечаток детской ножки. Мы знаем, что это очень древняя еврейская традиция – на удачу – при закладке дома оставлять отпечаток младшего ребёнка в семье. Макс Крелл евреем не был, да и детей у него не было. Откуда этот отпечаток? Нам стало интересно. Не одну ночь мы провели в архивах и нашли. Действительно, первым собственником этого здания был состоятельный немецкий еврей-лесоторговец Израиль Пик. У него было три дочери: Герда, Урсула, Ингеборг. Предположительно, это отпечаток ножки старшей дочери Герды».
И адвокат, и викинг
С потомками младшей дочери даже удалось установить связь. Они проживают в США, охотно рассказали и про виллу, и про свою семью. Так выяснилось, что в 1927 году, когда семейство Пиков озаботилось покупкой виллы в Кёнигсберге, в престижном районе Амалиенау, эта вилла была продана адвокату и нотариусу Максу Креллу. По немецкой традиции жить и работать в одном месте, Макс Крелл открывает на первом этаже адвокатскую и нотариальную контору. А сам с женой Мартой проживал на втором этаже.
Теперь на втором этаже также есть постоянные жители. В комнате, где останавливались погостить две племянницы Макса Крэлла, сейчас «проживают» знатный прусский дружинник эпохи викингов со своей молодой женой. Это помещение стилизовано под эпоху викингов. Рассказывает Елена Быкова:
«Наверное, наше богатое воображение, да ещё при помощи кинематографа, рисует рогатые шлемы, человека, закованного в железо. Но это кинематографический вымысел. Поэтому на нашем молодом человеке шапочка меховая, синяя льняная домотканая рубаха, брюки, простейший щит и меч. Почему с уверенностью говорю, что наш молодой человек знатен и богат? Только богатые могли позволить себе красители, а синий цвет – это цвет знати. А на его жене есть очень дорогие украшения – стеклянные бусики. Почему не янтарь? Янтаря много, он не ценился. А тайну стекла знали только на Арабском Востоке и в Венеции. Много веков они эту тайну хранили, поэтому за одну такую бусинку можно было выменять целый ворох куницы. И чем больше этих стеклянных безделушек, тем дороже и богаче наряд девушки».
Мешал учиться
Воссозданных экспонатов в музее немного. По большей части это то, что удавалось найти в окрестностях Зеленоградска. Так, например, был найден в земле бюст Фридриха Вильгельма 4-го, сына королевы Луизы. С 1840 года он стал королём Пруссии и, по легенде, спустя три года после коронации, в 1843 году, побывал в Кранце (ныне Зеленоградск) и выделил деньги на развитие курорта.
Все экспонаты, которые встречают гостей у входа в музей, также найдены в окрестностях города. Это и фигура мужчины в средневековых одеждах, и остатки каменных колонн. Находки 60-х, 70-х годов прошлого века. А мальчика с рыбой нашли на чердаке школы и передали в один из детских садов. Экскурсовод объясняет, почему он не прижился в школе, где сначала размещался во дворе:
«Учителя обратили внимание, что дети смотрят не на доску, не на преподавателя, а в окошко и хихикают. «Ребёнок» не совсем одет, и это детей веселило и отвлекало. Поэтому его убрали. А потом уже вернули пупса нам».
Янтарь и человек
Некоторым находкам на территории Зеленоградского округа тысячи лет. Они располагаются в зале археологии и рассказывают о целых эпохах. Есть в музее экспонаты римского влияния. В Кранц ехали римляне за местным богатством – янтарём. А местное население, с удивлением обнаружив, что их янтарь кому-то нужен, с удовольствием выменивало его на ножи и на бронзовые застёжки-фибулы.
Следующая эпоха – это уже пруссы и эстии, которые отличаются по своей культуре. Эстии хоронили людей так же, как мы, а пруссы своих умерших сжигали. Прах помещали в погребальную урну, туда же складывали предметы, какими человек пользовался при жизни. Они верили, что в загробной жизни они будут заниматься тем же, чем занимались на земле. Вот на стенде расположилась маленькая глиняная ваза. Это урна бедной незамужней девушки, и всё её богатство – это простенькие янтарные бусики и застёжки.
Погребальная урна торговца больше. Там помимо праха были весы и гирьки разного веса. Торговец после смерти будет продолжать взвешивать драгоценные металлы. А вот урна местного князя уже огромна. Костей у князя столько же, сколько у бедной девушки, но он же будет воевать после смерти, поэтому сюда поместили его воинское снаряжение, сломанные щит и копьё.
Далее идёт эпоха влияния викингов. Они здесь занимались тем же самым, чем и римляне 2000 лет назад. Но с одной лишь разницей: римляне за бесценок янтарь скупали, увозили к себе, из него делали ювелирные украшения, лекарства. А викинги впервые в истории наладили сбыт янтаря. Через Кранц проходил знаменитый торговый путь из Варяг в Греки. Викинги основали недалеко от Зеленоградска, в нынешнем посёлке Моховое, торгово-ремесленное поселение под названием Кауп. Когда проливы закрылись песком и прохождение судов стало невозможным, викинги ушли, и поселение Кауп опустело.
Десять лет назад его воссоздали, теперь за бытом викингов можно понаблюдать, что называется, в режиме реального времени.
Для чего это нужно?
Во многих музеях есть целые стенды с разнообразными вещицами, назначение которых с первого взгляда не понимаешь.
Зеленоградский краеведческий музей не исключение. Вот доска, размером с разделочную, но потолще и с круглой выемкой, окантованной железом с краю. Это «сниматель для обуви». Одной ногой надо наступить на дощечку, пятку второй ноги нужно вставить в выемку, и обувь легко снимается, не деформируясь. Что интересно, такие аналоги и сейчас можно найти на маркетплейсах.
Железная коробочка с дырками снизу – проращиватель лука. А вот для чего нужны круглые железные закрывающиеся сковородки, многие знают, – это вафельница. Елена Быкова рассказывает, что из интереса приготовила кранцевские вафли:
«На этой вафельнице записан на немецком языке рецепт знаменитых кранцевских вафель. Мы его перевели. И хоть готовили не на аутентичной вафельнице, получилось здорово. Они действительно очень вкусные. А если эти вафельки проложить ещё сливочным кремом, а внутрь добавить свежие ягодки, это ещё вкуснее».
Экспонат-спасение
Часть экспонатов передали жители Зеленоградска. Есть некоторые вещи, ценные не сами по себе, а своей историей. Так, в музее расположился уголок первых переселенцев, тех людей, которые приехали восстанавливать область. Конечно же, они брали с собой то, что напоминает о доме. Один из самых ценных подарков в коллекции музея – старенькая швейная машинка, которая дважды спасла жизнь своей хозяйке Марии Кузнецовой.
Рассказывает сотрудник музея:
«Мария из блокадного Ленинграда. Она солдатикам помогала: форму подшивала, подворотнички, те делились с ней скудным своим пайком. Но этого ей хватило, чтобы не умереть от голода. А второй раз эта машинка спасла ей жизнь, когда началась бомбёжка. Мария машинку забрала с собой, кормилица же всё-таки. Поставила на лавочку и забежала в подъезд. Понимая, что из этого подъезда она не видит лавочки с машинкой, она перебежала в другой подъезд. В этот момент – прилёт. Все, кто были в первом подъезде, погибли. А она выжила. Когда Мария принесла нам эту машинку, она сказала: «Доченька, только ты её сбереги!» Такая вот у нас история».
Навстречу юбилею
Следующий год – год 80-летия образования Калининградской области. В краеведческом музее уже запланированы мероприятия, посвящённые нашему краю. Самое масштабное пройдёт в мае, в музейную ночь, где можно будет узнать ещё больше историй о тех людях, которые стояли у истоков становления региона.
Евгения Дроздова
Фото Илья Чекина
